RU EN

В поисках утраченных времени и пространства

Прежде чем вести разговор о художнике и пускаться в не всегда привычные и однозначные для нашего времени интеллектуальные изыски, обратимся к фактам.

Арсен Аветисян родился 27 мая 1971 года (в день, символически связанный с нашим городом) в семье одухотворенных любовью художников Жанны Симонян и Альберта Аветисяна.

В 1993 году закончил Академию Искусств в Ереване и, повинуясь витающему в воздухе зову перемен, переехал в Санкт-Петербург, где уже в 1994 году прошла его первая персональная выставка в значимом для петербуржцев «Jazz Philarmonic Hall». Работы Арсена, как принято для стандартного джентельментского набора, выставлены в галереях. Интереснее в контексте событий нашего времени отметить следующий факт: скульптуры Арсена знаково находятся в интерьере ресторана «La Strada», оформленного семьей Аветисянов.

Далее Город впустил работы Арсена, и это в настоящий момент больше, чем расхожая фраза. Его скульптуры стоят, создавая акцент, и перед зданием цирка - «Цирк приехал», и в университетском дворике – «Размышление о Маленьком принце», и в центре Зеленогорска – «Дорога на карнавал». К этим работам можно относиться по-разному как в плане пластики, так и в плане вписанности в окружающую среду, но они уже живут своей жизнью, и только Город и Время дадут в этом смысле оценку творчества скульптора.

Сегодня нам хотелось бы представить вниманию читателя взгляд на творчество Арсена Аветисяна с точки зрения психологии искусства.

Существуют моменты, о которых лучше молчать – когда любые слова банальны и ты пребываешь в детском страхе неправды, при чуть возникающей однозначности слова. Если прислушаться, то это молчание властно подводит к размышлениям о ремесле, личности, творчестве. Именно глубина следа их штихелей и определяет рисунок творчества всякого художника. Всегда интересно попробовать, пока еще без окончательных выводов, проанализировать его творчество в контексте пути от мастера до Мастера.

Первый шаг – это пласт ремесла, в поисках Главного иногда именно его указывают в качестве основного – «много времени, проведенного за мольбертом/столом, привело к совершенству формы…». Нужно сказать, что это правда, но только отчасти. Нередки случаи, когда под такими же словами стараются суеверно скрыть чуть уловимый аромат магии мастера.

Правда ремесла заключается в том, что благодаря отточенности до автоматизма достигается максимально точная возможность выразить то, что хочется выразить. Обидно, но здесь имеет место и такой факт – какая-то часть ищущих Вечное застревает на уровне овладения «школой» - историей. Зрелая личность найдет в себе силы преодолеть этот иррациональный страх.

Арсен, и это не вызывает сомнений, отнюдь не ремесленник от искусства. Он посвящен в многовековой опыт духовной культуры Армении, прошел хорошую классическую школу русского и европейского искусства. На настоящий момент особенность автора в плане ремесла – в хорошо отработанном и современном в своей изысканной трактовке умении выразить желаемый визуальный образ. Вот, например, композиция «Конфликт» – устойчиво закомпанованная неустойчивость конфликта: мастерское соединение символа агрессии – угла, с явно современной, вдохновленной Эросом, линией тел. Одно из которых еще хранит в материале память первозданного огня, другое отполировано опытом.

Второй пласт - пласт личности. Исторический опыт дает понимание того, что каждый из нас организует вокруг себя ту ауру, на которую настроено его подсознание. Кого-то чужой душевный стриптиз поднимает в собственных глазах. У кого-то эмоциональный вирус падает на сходную почву и, выделяя психовитамины, дает ощущение единения в проблеме.

Другой вариант, когда для автора исследование своей собственной личности – экзерсисы второго порядка. Принципиальное отличие этих работ в том, что в них есть положительная настроенность на жизнь. Личности, чтобы ощутить вектор Вечного, нужно понять свои внутренние проблемы, которые невозможно не приобрести в нашем несовершенном мире. Этот путь называется мудростью (не путать с успокоенностью).

Нет необходимости говорить, что чем сложнее тема жизни человека, тем больше аналогий она вызывает. Такая аналогия возникла и у меня на одной из выставок Арсена Аветисяна. Почти одновременно в пространстве моей действительности совместились работы сначала Энди Уорхола и, как исцеляющие и дающие надежду, работы Арсена. В октябре 2001 года в Государственном Эрмитаже проходила выставка уже упомянутого нами Энди Уорхола, знаковой фигуры в мировой культуре ХХ века. При всей неестественности самого сопоставления они объединились задевающей каждого живущего человека темой Пруста «В поисках утраченного времени», что с еще более определенной грустью звучит на языке оригинала «A la recherche du temps perdu». Понятно, что речь идет о работе Арсена Аветисяна «В поисках утраченного времени» и графической сюите Уорхола «В поисках утраченной туфельки». В контексте пласта личности речь идет не о том, «кто более для истории ценен». Выразительные средства, вернее их совокупность, характеризующие почерк каждого художника, тоже могут послужить темой отдельной статьи, здесь хотелось бы сказать об ауре, о состоянии гармонии, которую через самую ранимую для нас структуру – подсознание - несут авторы. У Арсена в этом плане, без сомнения, состояние достигнутой гармонии: плавная, несмотря на свою динамику, замкнутая форма, полностью заполненная не рвущей поверхность внутренней энергией. В графической сюите Уорхола идет сочетание некоей инфантильности и юмора, дополненные римейком, что создает состояние потерянной гармонии. Какого «врачевателя» (какую энергию) себе выбрать и как, решает сам зритель…

Третий пласт – пласт творчества. Творчество, собственно говоря, – категория, в которую очень трудно вложить четкое, однозначное понятие и которую каждый склонен толковать на свой лад. В данный момент не будем останавливаться на истории вопроса, а будем образно считать творчество, как процесс преобразования окружающего. В контексте наших размышлений это в большей мере преобразование космических ритмов в социальные, либо подстройка социальных ритмов под требования космических. Так, скульптурная композиция «Размышление о Маленьком принце», выйдя на площадку университетского дворика, организовала пространство «Парка современной скульптуры».

Анализируя с этой точки зрения работы Арсена, можно сказать, что, в контексте пласта, все его работы направлены на разрушение условностей, достижение свободы, понимая, что свобода только тогда свобода, а не негативизм, когда она несет созидание, преображение. Работа «Ночь в Венеции» разрушает специально навязанную социумом тему неразделенной любви, привнося в жизнь божественность связи женщины и мужчины, захваченных Космосом Любви.

Смею надеяться, что ни настойчивость критиков, требующих оттачивания деталей, ни успокаивающая восторженность толпы не остановят творческий процесс. Детали будут оттачиваться параллельно с движением того времени и пространства, в котором автор живет.

Надежда Йоутсен,
психолог искусства